Белохолуницкие сундуки находились до последнего времени в тени других гораздо более известных изделий вятских мастеров. Вероятнее всего, белохолуницкий центр, по сравнению с другими уездами губернии, занимал гораздо более скромное место в истории вятского промысла. Об этом же свидетельствует меньшее количество сохранившихся произведений. При взгляде на белохолуницкие изделия отчётливо просматривается «промышленно-производственный» характер их происхождения и изготовления. Одинаковые детали мастера использовали для разных сундуков; воспроизводили одни и те же декоративные композиции, которым порой свойственны сухость и излишняя старательная «геометричность»; делали вещи стандартных размеров. Тем не менее, им нельзя отказать в качественности и добротности исполнения.*

Представленный вашему вниманию кованый сундук Он использовался в качестве сейфа в заводской кассе. В его замок встроена струна и при повороте ключа раздается мелодичный звон, который служил в какой то мере охраной и никто другой не мог открыть сундук без ведома кассира.

Деньги во все времена часто были причиной краж и преступлений. О случившемся происшествии ограбления кареты с деньгами, отправившейся из казначейства с заработной платой для рабочих и служащих в 1964 году вспоминал Николай Владиславович Войницкий, проживавший в посёлке Климковка, Белохолуницкого района, Кировской области:

«В июне месяце 1907 года я получил аттестат зрелости об окончании курса Вятской мужской гимназии, а в августе месяце того же года я собирался выехать в г. Томск для поступления в технологический институт на горное отделение. Для этого мне необходимо было иметь паспорт, получить который я отправился в г. Слободской – в полицейское управление, так как в Климковском волостном правлении его мне не выдали за неимением паспортных бланок.

31 июля 1907 года из Белой Холуницы выехал в г. Слободской также и кассир завода Сергей Григорьевич Першаков, которому было поручено получить в уездном казначействе и доставить на завод 17 тысяч рублей для выплаты заработной платы рабочим и служащим завода. Кассира сопровождал вооруженный стражник (георгиевский кавалер русско-японской войны – фамилию его не помню). Из-за большого разгона лошадей мне отдельной лошади не дали, а предложили поехать вместе с кассиров и с ним же вернуться обратно, с чем я согласился.

По приезде в Слободской кассир, стражник и кучер поместились в номерах у Пашкина, а я в номерах у Порошина - на той же улице и недалеко друг от друга.

2-го августа 1907 года около 11-ти часов дня мы выехала из Слободского в Белую Холуницу; кассир и я находились в экипаже и между нами был поставлен кожаный чемодан с деньгами, а стражник сидел на козлах рядом с кучером. И вот, когда мы проехали, примерно, верста три и должны были проехать через мост с перилами - по·нам, чуть не в упор, была открыта стрельба. Стреляли из-за кустов с земли и сверху с деревьев; сужу об этом по ранениям, полученным мною и кассиром.

Стражник же был убит с первых выстрелов и свалился на мост, а кучер, бросив лошадей, убежал в город к исправнику, которым и был арестован.

Лошади (тройка), напуганные выстрелами, помчались с быстротой ветра и, пробежав около версты, затащили и опрокинули наш экипаж в канаву и остановились. Я и кассир вылетели из экипажа и, пока мы от страха опомнились, к нам подбежало трое молодых людей, вооруженных браунингами. Обыскав – нет ли у нас оружия, они отпустили нас с миром, сказа при этом: «Товарищи! Нам нужны деньги, а не Ваша жизнь». Затем они подняли из канавы экипаж с деньгами, уселись в него и уехали по дороге в Белую Холуницу. Как потом обнаружилось, они доехали до конца волока, остановили лошадей у сторожевой избушки (в шести верстах от г. Слободского), а сами с деньгами скрылись неизвестно куда. Предполагают, что они могли направиться либо к реке Белой Холунице, до которых от избушки почти одинаковое расстояние и направиться дальше в лодке по реке, тем более что такое путешествие избавляло их от необходимости тащить на себе чемодан с деньгами, который весил не менее двух пудов (более 32 кг).

Как только нападавшие уехали с деньгами на нашей тройке - мы, кто как мог, направились обратно в город: кассир, у которого были простреляны на вылет кисть правой руки и правое плечо, но ноги не были повреждены, добрался до парома через реку Вятку у Слободского, откуда его доставили на извозчике в больницу; я же с пулей в левой руке и в левом бедре, сделав несколько шагов, свалился на землю и стал ждать помощь из города. Вскоре появился конный отряд /примерно в 12 человек/, состоявший из 2-3 стражников и черкесов (ингушей). Подскакавший ко мне стражник оттащил меня подальше от дороги на траву и сказал, что скоро прибудет помощь и меня доставят в больницу. Действительно минут через сорок ко мне подъехали врач, медицинская сестра и ещё кто-то и увезли меня в больницу. Через несколько часов в Слободской прибыл из Белой Холуницы врач-хирург Одинцов, который и прооперировал нас.

Из руки пуля была извлечена, а из ноги её не смогли удалить, а поэтому рану тампонировали несколько месяцев. Так я и ношу её в себе до сих пор. Кассир же помер через год после ранения.

Пока мы лежали в больнице - в городе шли обыски, которые не дали никаких результатов: виновных не нашли, не нашли и денег - 17 тысяч рублей.

В 1925 году Истпартом Вятского Гyбкoмa партии была выпущена книга «Двадцатилетие 1905 года в Вятской губернии», в которой и описан этот случай вооруженного нападения и захвата 17 тысяч рублей, которые пошли на революционные цели».

________________________________________________

 

*Г.А.Пудов  Герценка: Вятские записи «О сундуках из Белой Холуницы» ( Вятская губерния, вторая половина ХIХ в.-начало ХХ в.). Выпуск № 37 (URL: https://herzenlib.ru/almanac/number/detail.php?NUMBER=number37&ELEMENT=gerzenka37_2_3)